Бронелетчики. Кровь на снегу - Страница 54

Поэтому, вместо того чтобы по-тихому смыться, они и затеяли эту бессмысленную и беспощадную вендетту. А теперь вынуждены сидеть в этой дурацкой избе и отстреливаться. Хорошо, что патронов много, а русские действуют так нерешительно. Похоже, большевики совсем не горят желанием лезть под пули. И это правильно…

Лейтенант Зарудный часто поглядывал на дорогу, надеясь, что из полка, наконец, пришлют подкрепление. Услышат стрельбу и отправят подмогу. Но непременно – с орудием, хоть «сорокапяткой». А иначе этот проклятый дом не взять. Снаружи гранатами его не подорвешь – сложен из толстых сосновых бревен, на века, а к окнам не подберешься – стреляют, сволочи, слишком метко… Двое его бойцов уже пробовали, и оба убиты. А еще трое ранены.

Вот и смотрел он с надеждой в сторону реки… Но помощь пришла совсем с другой стороны – из Пюнямя. Неожиданно и очень вовремя. Майор Злобин оценил ситуацию и решил – надо брать руководство операцией на себя. Зарудный, как командир молодой и неопытный, не мог справиться с ситуацией. А время-то шло, скоро станет темнеть…

Злобин приказал рассредоточить прибывших красноармейцев вокруг дома и усилить огонь, чтобы финны не могли даже носа высунуть. Конечно, проще всего было расстрелять дом из подствольного гранатомета (благо гранаты еще имелись), разнести по бревнышку, но тогда диверсанты тоже вряд ли уцелеют. А они нужны живыми – для доставки в штаб полка. Значит, придется как-то по-хитрому…

Майор приказал приготовить гранаты со слезоточивым газом – если удастся закинуть внутрь избы, финны сами вылезут. Сделать это, правда, нелегко – окна в доме по-северному маленькие, можно промахнуться. И тогда газ пойдет уже на своих… А близко диверсанты никого к дому не подпускали – стреляли густо, били из пулемета по каждому, кто чуть высовывался из укрытий. Что же делать?

Тут Злобин заметил печную трубу на крыше – у финнов, как положено, имелся в доме камин. Вот если через нее… Но для этого нужно забраться наверх и подползти к трубе. Это было делом трудным и опасным, ведь можно поскользнуться и свалиться вниз. Значит, требуется доброволец…

Злобин поделился своим замыслом с лейтенантом Зарудным. Тот его активно поддержал и даже вызвался лично осуществить задуманное. Но майор критически осмотрел крупную фигуру комвзвода и отрицательно покачал головой – не подойдете, нужен кто-то не столь большой и не такой высокий. Лучше – маленький, худощавый боец, очень ловкий и цепкий. Желательно – из деревенских, привыкших с детства лазить по деревьям. Но в то же время не совсем уж отчаянный, не сорвиголова, человек, прекрасно понимающий всю сложность предстоящей операции. Чтобы зря не рисковал и на рожон не лез. Нам мертвые герои ни к чему, нужно всего лишь четко выполнить приказ…

Зарудный понимающе кивнул и побежал добывать добровольцев. Лучше – сразу нескольких человек, чтобы было из кого выбрать. Через десять минут перед майором Злобиным предстало пять бойцов. Он внимательно осмотрел каждого – вроде бы все подходят: невысокого росточка, худенькие, ловкие. Из деревенских, опять же…

Вкратце объяснил ситуацию: надо скрытно пробраться к дому, залезть по стене на крышу и закинуть через печную трубу специальную гранату. После чего отползти и ждать: финны из дома сами выбегут, причем очень скоро… Дело трудное: забираться придется по обледенелым торцам бревен – очень скользко, можно сорваться и шлепнуться прямо под окна дома. А оттуда непрерывно палят диверсанты. Конечно, добровольцев будут прикрывать, но все равно риск попасть под финские пули довольно велик…

Разумеется, за выполнение задания храбреца ждет награда. Какая именно – решит руководство дивизии, но ясно, что это будет как минимум медаль. Может быть, даже орден. И еще героя непременно отпустят домой, недельки на две-три, чтобы хорошо погулял и похвастался наградой… Итак, кто первый?

Все дружно подняли руки – каждому хотелось быть героем. Поднял руку и Иван Мешков – тоже вызвался. А почему нет? После вчерашнего боя у него появилась какая-то отчаянная уверенность: с ним все будет хорошо, ничего плохого не случится. Поймал, что называется, кураж. Ивану очень захотелось вернуться в деревню с медалью. Чтобы быть достойным деда, Трофима Харитоновича. И отца, получившего за храбрость целых два Георгиевских креста.

Это была семейная традиция Мешковых – возвращаться с войны с наградами. Прадед, Харитон Аникеевич, получил за Шипку тяжелую серебряную медаль, которая хранилась у них дома в расписной деревянной шкатулке. Вместе со свадебными украшениями прабабки – как самая ценная вещь. Пока не пропала во время очередного пожара…

Дед, Трофим Харитонович, тоже отличился, заслужил на японской бронзовую медаль. Хоть сам в боях в Маньчжурии не участвовал (служил в тыловых частях), но все же был отмечен. Ему вручили темный бронзовый кругляш со странным знаком – какой-то глаз в треугольнике и с лучами. Это на одной стороне медали, а на другой – надпись: «Да вознесет вас Господь в свое время». Это как раз было понятно…

Дед носил медаль во время праздников и торжеств. Нацеплял на грудь и гордо ходил по деревне, чтобы все видели и завидовали. В смутные революционные времена ее конфисковали – как и отцовские Георгиевские кресты, но память осталась. В деревне все знали: Мешковы – храбрые вояки и никогда без награды с войны не возвращаются. А он, Иван, что, хуже других? Разве он – не мешковской породы? Вот и решил доказать…

Злобин еще раз внимательно осмотрел красноармейцев и остановил свой выбор на Иване – понравилось выражение его лица: сосредоточенное, спокойное и решительное. То, что надо. Кивнул – подходите. Другого бойца, Николая Павлова, назначил вторым номером – для подстраховки.