Бронелетчики. Кровь на снегу - Страница 28

Майор Злобин решил немного поддержать капитана – чтобы совсем не раскисал.

– Хоть и трудно будет, но другого выхода у вас нет, надо держаться. Ладно, мы вам поможем, раз такое дело. Хотя нам самим светиться нельзя…

– Конечно, – кивнул Лапшов, – это ясно. У вас же, бронелетчиков, свои задачи, у нас – свои…

– Верно, – улыбнулся Злобин, – каждому – свое. Но действовать все равно будем вместе. Тем более что вам без нас не обойтись. Полагаю, финны приготовили для вас какую-нибудь хитрую ловушку, они большие мастера на такие штуки. Ждали долго, и было время приготовиться…

– Меня очень беспокоят мины и колючая проволока, – вступил в разговор капитан Лепс (он тоже принимал участие в совещании), – ловко поставлены. Возьмем, например, «колючку». Под снегом ее не видно, а запутаться – пара пустяков. И на ней еще висят колокольчики – обычные коровьи балаболки, с какими буренки ходят. Как только их заденешь, звон поднимется такой, что даже глухой услышит. И это только одна из их ловушек, наверняка есть и другие. Подобраться тихо и незаметно будет очень сложно. А еще мины – противотанковые, противопехотные…

– Как же нам быть? – спросил капитан Лапшов. – По воздуху, что ли, перелетать?

– Нет, – улыбнулся майор Злобин, – по льду. Я же сказал, мы вам поможем: мои ребята сделают проход в минном поле и порежут проволоку. А вы первыми ворветесь на позиции…

– Пошлем Молохова и Самоделова, – предложил капитан Лепс, – они минное дело хорошо знают. Разберутся на раз-два… Я с ними тоже пойду, для подмоги. Ну, и прикрою, если что…

Злобин нахмурился: ему не хотелось посылать сразу троих своих людей в атаку, практически – всю главную силу. Действительно: если что, с кем он останется? Пан Профессор, конечно, специалист хороший, но только в науках, а боец он никакой. Значит, помощи особой от него не жди. А один, как известно, в поле не воин. Даже с самым современным оружием…

Но подсобить красноармейцам надо: саперы Лапшова еще не имеют опыта подобных операций, не могут по-тихому, скрытно сделать проход в «колючке» и обезвредить мины, да еще зимой, в темноте. Такие навыки появятся у них гораздо позднее, во время Великой Отечественной. У Сергея Самоделова и Матвея Молохова такой опыт имеется – получили во время одной недавней операции… Сергей – так тот мог вообще обезвредить любую мину, причем с закрытыми глазами и на ощупь. Главное – найти ее. Слава богу, они захватили с собой портативные миноискатели. Маленькие, но очень мощные, позволяющие обнаружить мину на расстоянии в несколько метров…

Злобин с сожалением вздохнул, но кивнул – пусть будет по-твоему. И обратился к капитану Лапшову:

– Итак, наш уговор: мои ребята делают проход, ваши – атакуют. Лаз, правда, будет совсем узкий, всего метра полтора, так что ползти придется по одному. И весьма шустро, пока финны не проснулись…

– Ничего, мои ползать умеют, научились уже, – улыбнулся капитан Лапшов. – Я вот что подумал: пошлю с вами разведчиков, они парни умелые, и у них есть все, что нужно: и маскхалаты, и ножницы для «колючки». Помогут… А затем по-тихому снимут часовых и первыми ворвутся в траншеи. А за ними – и все остальные…

– Надо все сделать с первого раза, – напомнил Злобин, – второго шанса вам не дадут. Когда финны опомнятся, откроют такую стрельбу, что мама не горюй. Отрежут ваших бойцов, прижмут ко льду. И укрыться будет негде, расстреляют, как на учениях…

– Да, – согласился Лапшов, – второго шанса не дадут, это я понял. Придется постараться. Ну, да ладно, не в первый раз, прорвемся. Как говорится, кто не рискует…

По дороге к бронелету Злобин спросил у Леонида Лепса:

– Слушай, зачем тебе рисковать? Я еще понимаю – Самоделов с Молоховым, они парни боевые, горячие, им не терпится повоевать, адреналин зашкаливает. И, в конце концов, это их дело, их специализация – мины снимать. А тебе к чему? Что и кому ты хочешь доказать? А вдруг тебя подстрелят? И кто у меня в начштабах останется, с кем я операцию доводить до конца буду? С товарищем Градским?

– Можно и с Паном Профессором, – улыбнулся Лепс. – Он человек умный, грамотный, поможет, если надо. И даже за пулеметом постоит. Вот с ним ты и доведешь дело до конца. А если я геройски паду – отомстишь врагу. Как положено – кровь за кровь, смерть за смерть!

И рассмеялся своей шутке.

– Да ну тебя! – рассердился майор Злобин. – Что за глупая, мальчишеская храбрость!

– «Безумству храбрых поем мы песню, безумство храбрость – вот мудрость жизни», – процитировал Леонид Лепс. – Это один хороший писатель сказал… А если серьезно, то мое присутствие поможет ребятам. Дело трудное, сам знаешь, и еще человек лишним не будет. К тому же я в минах тоже кое-что смыслю, подсоблю, если что… Да и всем так спокойней будет. А если ребят подстрелят, окажу им первую помощь и вытащу с поля боя. Я же медик, и это моя прямая обязанность!

– А кто вытащит тебя? – иронически заметил майор.

– Я везучий, ты знаешь, – ухмыльнулся Лепс, – из любой передряги целым и невредимым выхожу. И готов поделиться с вами своей удачливостью!

– Ладно, – сдался Злобин, – иди, но прошу тебя: напрасно не рискуй. Это, кстати, касается, всех… Если станет жарко, немедленно отходите и вызывайте меня. Мы с Профессором будем ждать в машине, в полной боевой готовности. Подскочим, вызовем огонь на себя, дадим возможность отползти. Пану Профессору, похоже, все же придется постоять за пулеметом.

Лепс представил себе картину – Герман Градский, высунувшись из люка бронелета, поливает финнов горячим свинцов. Картина получилась скорее комическая, чем героическая, и он весело рассмеялся. А за ним расхохотался и сам майор Злобин. В самом деле: Пан Профессор – и в роли отважного бойца, с пулеметом наперевес! Нарочно не придумаешь.